Дух Пророчества | Соискатель

Артур Кац

Всемирно известный проповедник и писатель, основатель пророческой миссии «Сын Израилев». Будучи по профессии преподавателем истории, он провел много евангелизационных встреч в студенческих городках США, Германии и других стран, приводя к Господу многих студентов, являя в этих светских цитаделях атеизма и безбожия славу, чудеса и знамения Господа Иисуса Христа.

ЦЕЛОСТНОСТЬ ПРОРОКА

Призвание, достойное того, чтобы нести Божье Слово, — это не просто абстрактное служение, но то, что покоится и содержится в самой личности. Эта личность — вещь в себе. Этот человек является и всегда остается пророком. Его послание — не какое-то приложение к нему. Он не бесплотный дух, чья единственная миссия — нести Слово. Он накрепко связан, сплетен с этим Словом. Отвергая пророка, вы отвергаете его слова, а значит, отвергаете Слово, ставшее плотью. Нам нужно научиться видеть эту неразрывную связь между личностью и служением и попытаться понять, что пророк не рождается в одночасье. Вот, почему невозможно завести трехмесячные курсы по обучению пророков или что-либо подобное. Формирование пророка — это процесс, в котором Бог вкладывает Самого Себя, самую сущность Своей Личности, в личность человека. Не в одночасье сам пророк обнаруживает то, что он видит и слышит Бога и что эти видение и слышание — истинны. Жизнь пророка — это история делания, испытания сердца, сердечных мучений и разочарований, отступлений, конфликтов и разрывов. Такая жизнь — неотъемлемая составляющая пророческого призвания, и он должен стойко перенести все ее испытания. Как человек он вырастает в мире, среди мирских ценностей. Но когда он отмечен и призван, он вырывается — из мира, из его ценностей и представлений, и возвышается до представлений Божьих. И если слово пророка несет разрушения в жизнь других людей, он должен все эти разрушения прежде испытать в своей собственной жизни. Он первым должен отказаться от ложных ориентиров и возвыситься до Божьих представлений, а возвысившись до них, первым должен обрести мужество, необходимое для того, чтобы выдержать противостояние этим представлениям. Просто диву даешься, как людям хочется быть пророками! Это первый признак лжепророка — когда человек хочет быть пророком! Это призвание не имеет никакого отношения к тому, чего хочется вам. Это Бог призывает вас, а не вы Его. Просто потрясающе, сколько людей тянется к пророческому призванию. И все потому, что их определение и видение пророческого призвания резко контрастирует с описанными выше. Им представляется сплошная романтика, сплошные почести и самообожание.

ТЕЛО ХРИСТОВО — МЕСТО ФОРМИРОВАНИЯ

Невозможно представить, что Бог пошлет людей пророческого типа в мир и в народы прежде, нежели они пройдут закалку в своем кругу. Сначала они должны принести свое слово тем душам, с которыми их связывает повседневная жизнь и работа. Если эти души не примут и не поддержат своих пророков, то людей, достойных быть посланными, просто не останется на этом свете. Пророк должен быть послан из Тела, понимающего его пророчество, отдающего себе отчет в значимости и судьбоносности всего, что он говорит и делает. Он должен быть послан с возложением рук, которое означает: «Мы не только отождествляемся с тобой, но и являемся живым доводом твоей правоты, ибо соглашаемся выстрадать все последствия того, что ты начал. В этом мы всегда вместе с тобой». Вот та «Антиохия», которой мы с таким нетерпением ждем, вот то окружение, из которого могут быть посланы люди с таким предназначением.

«В Антиохии, в тамошней церкви, были некоторые пророки и учители… Когда они служили Господу и постились… Дух Святой сказал» (Деяния 13:1-2). Иными словами, когда люди, наделенные двумя этими призваниями, собираются «вместе» (а это означает нечто большее, чем просто сидеть в одном помещении), тогда и Дух Святой говорит. Всякий, кто сталкивался с этим, знает, как, порой, болезненно и напряженно складываются отношения между учителем и пророком. И не потому, чтобы им хотелось действовать противоположным образом. Но оба они, действуя в полноте своего призвания, неминуемо раздражают друг друга. Учитель требует, чтобы все совершалось по Слову — строка за строкой, предписание за предписанием. Однако если учительское призвание будет ограничено, то не будет дополняться пророческим видением, выводящим за рамки безопасного, расписанного следования Слову. Но если оба — учитель и пророк — будут действовать в целостности своего призвания, то конфликт также неизбежен, как и взаимное дополнение. Тут-то и должна прийти и примирить любовь, ибо без нее трение и напряжение становятся невыносимы, а с нею мы научаемся извлекать пользу из этого неизбежного противостояния, а не избегать его просто потому, что оно нас раздражает или делает нам больно. Итак, Дух Святой сказал церкви в Антиохии: «Отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их» (Деяния 13:2). Именно в их церкви они были отделены от их собственных амбиций и недостатков. Тело Христово — тело пророческое и поддерживающее пророков — имеет огромное значение в деле формирования, совершенствования и распространения пророческого голоса по всей земле. Вот, что мы имеем в виду, говоря о пророческом окружении или пророческом сообществе. Не все в этом сообществе имеют пророческое призвание, зато все убеждены в важности, в первостепенной значимости данного пророческого слова. Впрочем, если мы и дальше будем ждать и желать будущих «Антиохий» ради них самих, мы так никогда и не дождемся появления этих сообществ, из которых могут быть посланы пророки, ибо пророки и пророческие сообщества не рождаются просто как очередные «учреждения». Способны ли мы распознать тех, кто обнаруживает истинные признаки пророческого призвания? Мы должны их ободрять, а не подавлять. Но в то же самое время мы должны показывать им те остатки и примеси плоти, которые все еще мешают полностью воплотиться в них Духу. Этими мягкими, любящими предостережениями и увещеваниями Тело окажет им неоценимую помощь. Пророк должен быть полностью отсечен от самообольщения, даже если это обольщение его собственным призванием, полностью избавлен от того человеческого тщеславия, что заставляет стараться быть на виду, срывать аплодисменты, добиваться признания. Он должен быть готов претерпеть до конца отвержение и гонения, которые станут неизбежными спутниками его верности и преданности призванию. Несомненно, вся история пророческого призвания и вся жизнь Божьих пророков состояли и будут состоять из гонений, ужаса, запугиваний, из всего того, что всегда сопровождало библейских пророков, ибо все это формирует пророческую личность. Она не формируется легкой ценой. Пророк должен пройти через все испытания жизни, чтобы познать ее суть и затем, в один прекрасный день, излить эту суть на других, поставив их перед выбором — «за» или «против» Бога. Пророческое служение — чаще всего служение одиночек, но в то же время пророк умеет жить и сотрудничать с людьми, он сам человек, а не абстрактный идеал, он не только терпеливо сносит критику, но прислушивается к ней и искренне ее желает. Служение может начаться с того, что пророку, как Илии, придется в одиночку предстать перед каким-нибудь Ахавом. Но то, что дает ему силы для подобного противостояния, он обретает во всем предшествующем опыте, иначе говоря, в опыте человека, пришедшего из сообщества людей, живущих в истине. Это не какое-то идеальное, романтическое сообщество, обитающее в катакомбах. Но это то сообщество, в котором этот человек судился строже всех других людей — и именно этот строгий взгляд сформировал не только человека, но и само сообщество. Если же такой взгляд не присущ сообществу, то среди всех людей, возрастающих в этом сообществе, я не знаю никого, кто подвергается большей опасности, нежели пророк. Пророк должен сделаться доступным для критики. О пророке, предпочитающем вариться в собственном соку или окружившем себя подкупленной льстивой свитой, почти наверняка можно сказать, что он или лжепророк, или непременно им станет. Огромная разница — жить в сообществе равноправных сотрудников или существовать в окружении подчиненных, которым ты платишь и которые уже потому всегда с тобой согласны. Другое дело, когда вас окружают родственные вам души, с которыми вы поддерживаете дружеские взаимоотношения и которые всегда вольны критиковать вас и говорить прямо в вашу жизнь. Истинный пророк прекрасно сознает, что без такого дружеского вклада и пристального, критичного внимания он быстро скатится в обольщение, причем сам этого даже не заметит. То, что у кого-то есть помазание от Бога, еще не означает, что этот кто-то непобедим. Наличие помазания не обязательно означает, что Бог принимает жизнь этого человека в целом. Вы можете во всей полноте помазания нести свое служение, но недостатки и противоречия вашей личности и вашей жизни должны быть кем-то замечены и честно вам указаны. Итак, пророк не должен бежать от критики, но должен искать и приветствовать ее, ибо во всех нас есть примеси душевности — червячки амбиции, изъяны гордости и клочки прежних романтических представлений о пророческом служении. Все это Бог собирается безжалостно выполоть, как опасные сорняки. Это нужно для того, чтобы когда пророк говорил, его слово было Божьим не только по содержанию, но и по духу и настроению, в котором оно произносится.

СМИРЕНИЕ — КЛЮЧ К ОТКРОВЕНИЮ
В Послании к Ефесянам находим ключ к апостольскому или пророческому видению и получению откровения тайн Божьих: «Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово» (Ефесянам 3:8). Иными словами, вся полнота истинного видения дается таким людям, как Павел, которые, на самом деле, считают себя «наименьшими из всех святых». Слова Павла — не просто дань вежливости, не просто ораторская фигура речи. Он, на самом деле, считал себя таковым. А это был тот самый апостол, которому Бог дал откровения настолько «чрезвычайные», что в то же самое время вынужден был дать ему «жало в плоть», «чтоб не превозносился чрезвычайностью откровений» (2 Коринф. 12:7). Нужно же, однако, понимать, что такое апостольский характер. Это глубочайшее смирение, это полное послушание, подобно тому, как послушался Отцу Христос. Для истинного апостола и истинного пророка откровение есть нечто большее, чем знание. Это вся его жизнь, его характер, его понимание Бога; это то, с чем он приходит к нам из Божьего присутствия. Павел искренне, глубоко, всем своим сердцем считал себя пред Господом «наименьшим из всех святых». Это замечательный парадокс; чем глубже мы познаем Бога, тем больше считаем себя «наименьшими». Вместо того, чтобы «превозноситься чрезвычайностью откровений», мы чем дальше, тем больше сознаем, как, на самом деле, мы малы и жалки. Это парадокс веры, и достигается он только верой. Истинному смирению и послушанию нельзя научиться, его нельзя развить в самом себе или воспитать в учениках. Это Божья награда, даваемая по мере углубления взаимоотношений с Ним. Это откровение Самого Бога на самых невыразимых Его глубинах приводит человека к такому взгляду на себя самого. Откровение о том, каковы мы, полностью соотносится с откровением о том, каков Он. Эти два откровения с необходимостью шествуют рядом. «И сказал я: горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами,— и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Исаия 6:5). Так говорит Исайя, князь пророков. Основание церкви — откровение о Боге, о том, каков Он на самом деле. Нельзя основываться на том, каким мы видим Бога, что есть чаще всего то, каким мы хотим Его видеть, особенно если мы избрали себе лишь какое-то одно Его качество, не обращая внимания на все остальные. Но ключевое знание — это знание Бога как Он есть, и основополагающие люди церкви — это те люди, которые могут дать нам это знание, полученное от Самого Бога. Павел получил это знание, ибо считал себя «наименьшим из всех святых», и считал себя «наименьшим», ибо получил это знание.

Господь Иисус Сам являл на земле Бога, Каков Он на самом деле. Каждое Его слово било в цель, не допуская кривотолков. Он изгнал торгующих из Храма. Был ли Он смиренным даже и тогда, когда дрался и наступал? Такие действия как будто ставят под сомнение то, что было явлено в Его смерти. При слове «смирение» нам представляется тихий и кроткий агнец. Но вот перед нами акт агрессии, а мы все-таки продолжаем говорить о смирении. Ибо смирение — это полное послушание Богу, даже если оно явлено в действии или слове, которые производят впечатление, совершенно противоположное нашим представлениям о смирении. Это наше впечатление делает послушного служителя Божия уязвимым для гонений, для упреков в насилии, жестокости и злобе. Но если Бог требует насилия, а мы избегаем его, ибо оно противоречит нашей личности, положению и предпочтениям, то это означает, что для нас существует нечто, чему мы отдаем предпочтение и перед Самим Богом и ставим выше Его, а именно — наше самомнение. Истинный пророк не станет сдерживаться и уступать. Его не купишь и не переманишь «в свою команду». Он нелицеприятен и воздает каждому по заслугам. Если он перестанет это делать, он перестанет и быть тем, чем является в Господе. Он тщательно блюдет свое сердце и никогда не извлекает личных преимуществ из своего положения. Он естествен, нормален, не бьет на внешний эффект ни в том, как он выглядит, ни в том, как он себя ведет. Он отвергает все показное, чувственное и суетное. Далеко не всегда он в одеяниях из верблюжьего волоса — гораздо чаще на нем можно видеть элегантный костюм-тройку! Он не станет привлекать к себе внимание при помощи дешевых трюков. Он вещь в себе, он в глубинах, в «святая святых» своего бытия, куда проникает посредством общения с Богом и жизни в Нем. Лжепророкам никогда не достанет смирения, ибо смирение — неотъемлемый признак истинного пророка и самая суть характера Божия.